Когда-то мы были волшебниками | Татьяна СтрельченкоURL записи
Когда-то мы были волшебниками, и этот мир принадлежал только нам.
Мы мастерили фигурки из стебельков укропа и цветов жасмина, вдыхали в них душу, и человечки оживали. Мы находили огромные лопухи размером с дедушкин зонтик и шили из них зелёные плащи. На берегу мелководной мутной речушки мы искали самоцветы, хотя их отродясь там не бывало. Нам везло: отшлифованная временем рябая галька на глазах превращалась в малахит и яшму.
– Выдумки! – говорили взрослые.
– Волшебство, – отвечали мы, набивая самоцветами карманы.
Когда-то мы были волшебниками, и всё вокруг казалось интересным.
Мы смотрели на солнце через закопчённое стёклышко и ловили стрекоз. Мы могли часами рассматривать узор на бабушкином ковре, различая среди красных перчиков и гребешков головы драконов и зубатые пасти диких зверей. Мы вызывали друг друга на дуэль и дрались на деревянных мечах, умирая понарошку, но каждый раз воскресая по-настоящему.
И ничто не могло нас расстроить, не считая, конечно, уроков и пенки на молоке.
Читать дальше
Фениксы | Странник КоридоровURL записи
А вы знаете, что фениксы еще существуют? Просто теперь они иные. Знаете, почему вы не видели ни одной огненной птицы? Я расскажу вам то, что точно знаю сама.
Когда-то давно фениксы свободно парили под облаками и горели почти так же ярко, как солнце. Но любой огонь когда-нибудь затухает. И фениксы – не исключение. Они теряли перья, светили все тусклее, становились все слабее... Пока в какой-то момент они не становились настолько тусклыми и слабыми, что уничтожали себя. Птицы собирали последние силы, последний свет, чтобы сгореть. Умирающий феникс вспыхивал так же ярко, как феникс рождающийся. Но горела птица мгновения – потом от нее оставался лишь пепел.
Любой огонь гаснет, но никогда не погаснет совсем, если это огонь души. И бессмертная огненная душа феникса не могла долго оставаться без тела. Тело позволяло ей концентрировать всю энергию, светить ярче, парить выше. Это ни в коем случае не было камерой для души – фениксы всегда были свободны, прекрасны, их души прорывались сквозь кости и перья... А после смерти душа возрождалась, но не в новом теле – все в том же, просто восстановленном, снова сильном и прекрасном, как раньше. И фениксы вновь загорались и взмывали вверх, стряхивая с крыльев пепел. Это были прекрасные птицы...
Но люди всегда охотятся за прекрасным. Они хотели поймать эти свободолюбивые создания, заточить в клетки и заставить светить лишь для них. Лишение свободы для феникса страшнее смерти. Многие птицы сгорали, а их души умирали вместе с телом, не желая продолжать жить взаперти, вдали от неба и свободы. А те, кто еще остался на воле, поняли, что нужно маскироваться. Прятать свои огненные перья, чтобы не позволить людям обрезать свои крылья.
Читать дальше
Мне кажется, что это хорошо | Алексей ВальцURL записи
Иногда в Кофейню заходит Приятная девушка. В её ушках часто разные серёжки, а на пальчиках – веселые колечки из стекла.
Вальцу кажется, что в её золотых кудряшках, забавных шапках и шарфах, браслетах, юбках, тёплых свитерах пригрелся дружелюбный уют, который согревает людей. Наверное, не случайно даже Котофей отдаёт предпочтение именно ей.
Сегодня она заглянула в гости снова, и Вальц сделал ей комплимент.
– Мне кажется, – отозвалась она, – что это хорошо, когда человек радует своим внешним видом. Или просто существованием. Даже тех, кто с ним ни капли не знаком.
Вальц что-то проурчал довольно и согласно, а девушка продолжила:
– Я не всегда так выглядела. Когда-то мне было плохо, и выглядела я тоже не очень хорошо. У меня ничего не получалось, дела совсем не ладились, и я ходила хмурой, как все в моём маленьком сереньком городе. Наверное, у нас так было принято. – Девушка улыбнулась в кружку с чаем, которую держала через рукава.
– Но иногда, – продолжила она, – у меня поднималось настроение. Когда я случайно видела на улице местного художника, единственного на весь город. Один его вид – вид человека с палитрой и мольбертом на серой улице – был так странен в тех краях, что я невольно улыбалась. Это было по-хорошему непривычно, и я всегда радовалась, когда случайно оказывалась рядом.
Тогда я и решила, что хорошо, когда человек радует своим внешним видом случайных прохожих. И ещё мне захотелось тоже стать таким человеком. Правда, сначала мне было неловко выглядеть в том сером-сером городе вот так. – Девушка развела руками и кивнула на свой наряд. – Но потом оказалось, что на самом деле в таких нарядах мне гораздо уютнее.
Читать дальше
Руны городских улиц. Феху. Твое богатство в тебе | Айя-АйренURL записи
– У меня хата на вечер свободна.
– Ага, а деньги на бухло где возьмем? Тебя продадим?!
Феху приостанавливается, снимает с пояса монетку с дыркой, бросает через плечо. Деньги появятся: один из компании получит от матери желанный конверт на день рождения. А потом они напьются энергетиков и будут всю ночь «призывать ихтиандра». Нужны им те деньги?..
Он хмыкает и идет дальше. В сущности, прямо или зеркально – его не волнует. Люди сами решают, обернуть дар себе на пользу или во вред.
– Если не найдем средства, приют закроют, – черноволосая девушка склоняется над чеком. – А зарплату задерживают...
– Надо срочно придумать, где достать денег.
Феху опускается на одно колено – шнурок завязать – и кладет монетку под ноги подруг. Люди в интернете отзывчивы: долг удастся закрыть. Но это совсем ненадолго: скоро один из их питомцев тяжело заболеет, и средства для него они собрать не успеют. Феху пожимает плечами: что поделаешь. Помочь всем он все равно не может.
Читать дальше
Окна в доме напротив | Елена КорфURL записи
Раньше Агата совсем ничего не боялась. В свои шестнадцать она могла сесть в машину к какому-нибудь незнакомцу прямо посреди ночи – и доехать на фестиваль. Могла пройти по кладбищу хоть в полночь, могла прогуляться по тонкому льду в самом начале весны и засунуть (засунула ведь!) свою руку в ящик со змеями.
Могла спокойно гулять по крыше высотного здания и завести, как питомца, огромного паука.
Агата не боялась ничего. Но, закончив учебу и планово переехав, она лишилась этого умения.
Всё началось в самой обычной квартире – таких сотни по целому городу.
Агата приметила ее сразу: просторную и полупустую, настоящий оплот идеального минимализма, если ничем ее не захламлять. Огромная спальня с единственным большим окном, удобный раскладной диван и подобие рабочей зоны в углу: деревянный столик и стул, а рядом книжная полка. Кухня, напротив, маленькая, но светлая, будто рассчитанная на лишь одного жильца. Чистая ванная и, как подарок, приличных размеров балкон, переделанный в летнюю лоджию. Еще только переезжая, Агата уже видела себя читающей в плетеном кресле и слышала капли дождя, стекающие по стеклу.
Но, вопреки ожиданиям, найти спокойствие в новой квартире ей так и не удалось.
В первые дни всё было почти идеально: осознание собственного жилья и абсолютной свободы, неспешное обустройство на новом месте и заполнение книжной полки привезенными из дома фолиантами. Агата читала, слушала Дэвида Боуи и пила кофе, иногда отвлекаясь на вид из окна, совершенно особенный в чужом городе. Иногда Агата грустила. Редко – плакала по ночам от неожиданно нахлынувшего, острого одиночества. Но, как думалось самой девушке, такое случается с очень многими начинающими абсолютно новую жизнь людьми. Она успокаивала себя и снова погружалась в одинокую, но в чем-то необходимую ей рутину.
Читать дальше
